Просматривает записи блогов в категории: XV век

Как писал ранее, село Лутчицы (либо Лутчичи) было даровано некоему Богдану Павловичу Горазде-Плаксичу, подключему виленскому, ещё во времена Александра Ягеллончика. Об этом, по крайней мере, говорит комплекс документов, хранимый в AGAD под шифром 354/0/10/669.

Чтобы разузнать немножко больше об этом человеке, а, возможно, познакомиться с обстоятельствами пожалования, начал шерстить источники на предмет упоминания как самого Богдана Павловича, так и Лутчиц вместе с Русотином.

Под рукой оказалось издание "Вялікае Княства Літоўскае пад уладай Аляксандра Ягелончыка" Кшиштофа Петкевича, в котором достаточно быстро нашёл, что Богдан Павлович был выходцем из черниговских земель. Впервые был упомянут в привилее князю Семёну Можайскому на Чернигов и другие земли, выданный Александром Ягелончиком 1 июля 1496 года. В этом привилее он показан как "подключы виленский Богданец", который был обязан служить королю и великому князю своими имениями в повете Черниговском. Вместе с ним перечислено и некоторое количество других земян господарских, также обязанных нести службу не князю Можайскому, а непосредственно королю и великому князю. Кстати, у Петкевича, Богдан Павлович назван ключником, хотя во всех актах Литовской Метрики он всё же подключий.

В актах Литовской Метрики, в книге 6, документ 206 содержит текст подтверждения, датированный 22 августа 1496 года, от Александра Ягелончика Богдану Павловичу на его родовые владения на Черниговщине.

Потвержене Богдану Павловичу на имене Сибреж а Заболовесе и на иные селища
в Черниговъскомъ повете, на вечьность
​

Самъ Алексамдръ, Божю м(и)л(о)стью.
Билъ намъ чолом подключим виленъским Богдан Павловичъ и поведил перед нами,
штож отчина его и дедина, именья в Черниговъском повете есть, на имя Сибреж
а Заболовесье, з бобровыми гоны у в обрубе, а селищъ Ръгощъ а Замслам, ловище и бортная земля, и бил намъ чолом, абыхмо тые его именья потвердили ему нашимъ листомъ.
И мы тые вси именья, отчину и дедину его, люди и селища, и земли пашные и
бортные, и бобровые гоны, потвержаем ему сим нашим листом вечно и непорушно, и его жоне, их детемъ, их ближнимъ и потом будучимъ их счадкомъ, со всимъ с тымъ, што к тым его именьем здавна слушаеть, з людми и съ селищи, и з землями пашными и бортными, з ловищи, з бобровыми гоны, по тому, какъ отец и дед его держалъ. Волен он тые именья свои продати и отдати, и заменити, и по души дати, и ку своему лепъшому и вжиточному обернута, какъ самъ налепей розумеючи. А на твердость того и печать нашу казали есмо приложити к сему нашому листу.
Писан у Вилни, в лето 7004, м(е)с(е)ца
августа 22 день, индиктъ 14

Однако, к 1501 году Богдан теряет свои вотчинные земли, по причине перехода князя Можайского и сотоварищей на службу к Великому князю Московскому, Ивану III Васильевичу и сопровождающих это боевых дествий между ВКЛ и ВКМ.
Именно поэтому, Великий князь Литовский, Александр Ягелончик, пожаловал Богдану Павловичу земли непосредственно около центра ВКЛ. Известно по крайней мере об одном таком пожаловании на землю в Русотине. Этот самый Русотин существует и ныне. Находится недалеко от озера Свитязь, называется Русатин, а в те далёкие времена относился к Новогрудскому воеводству.
Посмотреть вложение 8077

Само пожалование найти пока не удалось. Однако известно, что оно имело место до 28 августа 1501 года. Так как и именно под этой датой Александр Ягеллончик уже подтверждает Богдану его новые приобретения.

Позволю себе привести текст этого подтверждения, взятый их АЛМ, том 1 вып. 2, акт 604

Привилей Богдану Павловичу на люди и земли в Новогородском повете, у Русотыне

Сам Александр Божиею милостью великий князь Литовский

Бил нам чолом подключий Виленский Богдан Павлович и поведил перед нами, штож бояриня Новгородского повета, на имя Игнатовая Вдодовича, сынов в себе не мела, нижли только одну дочку мела, на имя Марушку, и как муж её умер, и она после мужа ее землю отчину мужа ее Игнатову Вдодовича, на имя Удодовщину, у Русотыне многие люди розобрали и некому было тое земли под ними искати, и она просила его, абы он под ними тое земли искал, и доискавши се тое земли и дочку ее к собе взял и с тое земли ее замуж выдал. И он тое земли доискал ся перед нами, под маршалком нашим, воеводичом Троцким, паном Яном Петровичом, и. она таки туюж землю ему ж дала и записала обель вечно, нижли велела ему с тое земли дочку свою Марушку замуж выдати. И на тое на все лист наш, первую нашу данину ему, и лист наш судовый, и теж лист запис тое боярами Вдодовое перед нами клал, и теж положил перед нами лист наш на то, штож перво сего дали есмо ему люди и землю в Новгородском повете, на имя Крывщину, у Русотине ж под боярином того ж маршалка нашого, пана Яновым Петровича, на имя под Михайлом Прытулисом, который ж люди и землю тот Прытулис Михайло забрал был без данья и листов отца нашого, короля его милости и наших, о которых же людех и земли стоял он с тым Михайлом Прытулисом очевисто перед нами. И мы казали были тому Михайлу Прытулису листы, данину отца нашого, короля его милости, або нашу перед нами положити и он на то листов перед нами никоторых не положил. И мы ему тыи люди и тую землю отсудили. И бил нам чолом Богдан, абыхмо ему то потвердили нашим листом на вечность. Ино мы, з ласки нашое, за его службу, на то дали ему сесь наш лист и потвержаем то сим нашим листом вечно ему и его жоне, и их детям и на потом будучим их щадком, и з его ближним. Нехай он тые, вышей писаные, люди и земли держит подлуг первого даня и листу нашого судового и подлуг запису тое боярини Игнатовое Вдодовича, а нам с того службу земскую заступает. И волен он тые вышей писаные земли отдати, и продати, и заменити, к своему вжиточному обернути, как сам налепей розумеючи. А на твердость того и печать нашу казали есьмо приложити к сему нашому листу. Писан в Городне, в лете 7009, месяца Августа 28 день. Индикт 4.
При том был маршалок дворный, наместник Мерецкий и Утенский, князь Михайло Львович Глинский.

Из данного подтверждения следует, что Богдан имел на руках лист с первым пожалованием, а также какие-то судебные листы. Александр передал ему Крывщыну (Крывчовщину) в Русотине, которая ранее была под неким Михайлом Прытулисом, боярином воеводича Троцкого, Яна Петровича Монтигердовича. Который, кстати, к моменту написания подтверждения, пал в битве при Ведроши 14 июля 1500 года. Вероятно поэтому Прытулис и не смог предоставить каких-либо документов на землю. Скорее всего Ян Петрович посадил его там, в Русотине, по своей воле, без фиксации у вышестоящих феодалов. Михаил Прытулис попросту не смог сослаться на уже мёртвого сюзерена.

Плюс бонусом Богдан Павлович получил Удодовщину, находившуюся там же, в Русотине.

Вот таким вот образом Богдан Павлович получил землю в Новогрудском повете.

Уже потом Александр Ягеллончик переиграет эту ситуацию. Дело в том, что по смерти Яна Петровича Монтигердовича все его имения и земли перешли к его сесте, Софии, которая была женой Станислава Петровича Кишки. Таким образом, обмен Крывчовщыны на Лутчычи был вызван передачей земли Станиславу Петровичу Кишке.

Думаю, что дальнейшее изучение Литовской Метрики позволит найти как акт первого пожалования Крывщыны - Крывчовщыны Богдану Павловичу, так и акт обмена сей Крывчовщыны на Лутчычи.

Вероятно, акт первого пожалования будет датирован 1500 либо первой половиной 1501 года. Акт обмена Крывщыны на Лутчычи также должен быть ближе к 1501 чем к 1506 году.

Кстати, очень может быть, что Богдан Павлович был одним из потомков князей Плаксичей, связанных с Новгород-Северским княжеством. В привилее 1496 года сёла в Черниговском повете названы как его "отчина и дедина". Сам Богдан умер не позднее 1518 года, когда его жена Богдана, к тому моменту уже вдова, продала Лутчычи Ивану Сватку. К тому моменту он имел уже достаточное количество детей, часть из которых явно были малолетними. Умер он скорее всего имея возраз более 40 лет, так как подтверждение от Александра он врятли получал будучи моложе 20 лет. Значит дед его владел сёлами под Черниговом в середине XV века, может и ранее. Звали ли его деда Плакса, либо он также уже был Плаксич - не ясно. Но почему бы, как говорится и нет?

Дело в том, что известные некие князья Плаксичи. Один из них, Русан Плаксич, был подписантом под поручительским листом за Дмитрия-Корибута Ольгердовича в 1388 году перед Ягайлом. Подробнее см. здесь. Сей факт говорит о том, что Русан Плаксич был вассалом Дмитрия-Корибута, который в свою очередь был новгород-северским князем до 1393 года. Вполне вероятно, что Русан Плаксич имел какие-то земли в подконтрольном Дмитрию-Корибуту новгород-северскому княжестве, как его вассал.

Увы, каких-то достоверных данных о князьях Плаксичах, кроме как о тех из них, кто жил на рубеже XIV - XV веков - нет. Связать Богдана Павловича с ними документально не представляется возможным.

Кстати, помимо земельных владений, близких к новгород-северскому княжеству, в пользу не совсем простого происхождения Богдана Павловича может говорить и то, что он был подключим виленским, причём достаточно долго, если не до конца своей жизни. Не то чтобы это была выдающаяся должность. Но, это не просто "земянин господарский" или "боярин господарский". Как сказали бы сейчас "непыльная должность для своих".

Кстати, в приводимое выше поручительство за Дмитрия-Корибута начинается фразой:
1388.[IV.26], оу го[ро]дѣ Лучици. в н(е)д(е)лю по с(вя)т(о)мъ Ап(о)с(то)лѣ Марку

Какое удивительное совпадение. Ясное дело, что это разные Лучицы (Лутчицы). Но вот разные ли Плаксичи?

Иногда чтобы найти необходимую информацию, нужно сделать несколько шагов в сторону. Это как с построением авиамаршрута, неподготовленному обывателю кажется, что самый близкий путь - по прямой. Но на самом деле это прямая должна быть дугой.

Так и мои поиски по имению Княгинин перешли в фазу, когда начинаешь искать информацию по соседним имениям, в надежде на то, что люди волею случая родившиеся в "правильной" семье, обучились грамоте, но не только ради прогресса, а и в том числе с целью мочь выяснять свои отношения с соседями фиксируя этот процесс на бумаге.

И вот в очередной раз переоткрыв сайт со сканами архивных дел из AGAD по наводке Анатолия Сцебурако попадаю в фонд Кишек, колишних владельцев имения Кривичи, да и многих других имений тоже. Слегка поигравшись с архивным поисковиком, открываю для себя огромнейший пласт информации по Кривичам и Княгинину. Всё это находится в фонде Радзивилов, в разделе 10. Предыдущие мое маленькие "открытия" на счёт Княгинина также были связаны с архивом Радзивилов, только той частью, которая размещается сейчас в Вильнюсе. А учитывая, что фонд с таким же названием есть и в Минске, наметился вектор для дальнейшего поиска.

Но, прежде чем изучать описи из Минска, неплохо бы досканально посмотреть в фонды AGAD.

И первой находкой, которой хотелось бы поделиться будет дело между Яном Петрашевичем, владельцем им. Куренец, и Яном Юшкевичем, владельцем им. Кривичи, по спору о бобровых гонах. Дело имеет шифр 354/0/10/383 и идёт третьим внутри дела 383. Уникально оно в первую очередь тем, что проливает свет на самые ранние этапы существования упомянутых имений в форме частной собственности, которую можно продавать и передавать по наследству, т.к. описаные в нём события происходят во второй половине XV века. Имеется как оригинал, написанный на старо-белорусском языке (имеет печати комиссаров), так и более позднюю копию, написанную чудеснейшим, калиграфическим почерком, латиницею. Именно не перевод на польский, а транслитерация исходного текста. Правда ни оригинал, ни список, не имеют точного указания года, только упоминание, что дело писано в Курянцы 2 февраля. Однако, как указывается в труде Александра Груши "Документальная письменность Великого Княжества Литовского (конец XIV - первая треть XVI в.)" на стр. 37 в сноске 105, по водяному знаку и другим косвенным признакам документ можно датировать 1460 - 1467 годами.

Ещё одной очень важной особенностью этого дела является то, что в нём упомянуты тридцать (!) лиц мужского пола, "земцов", чьи земельные наделы имели выходы к Сервечи. Но к чему слова, приведу полный текст этого дела, прочитанный и записанный мной в меру моих возможностей.

По приказанию господара нешого великаго Короля, мы слуги господарские пан Барташ Монтовтович, пан Панус Дякгердович, пан Михайло Корсакович, досмотривали есьмо пана Яна Петрашевича с паном Яном Юшкевичом о бобровых гонах.​

Жаловал пан Ян Петрашевич на пана Яна Юшкевича, а рекучи брат мой пан Ян Юшкевич учинил мне силы гвалт, бобровники мои перебил и полупил и бобры поотнимал, а то отец мой выслужил на великом князе Жикгимонте з великими твердостями. Как князь великий Жикгимонт дал отцу моему Куренецкий двор и дворец Марковский, так тогдыж за великого князя Жикгимонта бобровники отца моего почали со князьими бобровники по Виелии и по Сервечи на оба береги гонячи, колиж и до смерти отца моего и при мне вжо колькось лет гонили. А у спору от тых мест и до сих часов ни от которого пана небыло, как ходили так ходили до рубежа Парфьеневич земли и по плотишницы до озера.​

А пан Ян Юшкевич высловил так к ответу пану Яну Петрашевичу, за великого князя Витовта, как держал князь Корибут Заберезинье и потом князь Фёдор, тогды князя великого Витовта бобровники по Сервечи оба береги гонили. А где Крывицкая земля к Сервечи прытяга, тут тых князей бобровники гонили на Сервечи на оба береги против своего звена. А колиж отцу моему небожчику пану Юшку и дяди моему пану Олехну тыи люди Крывичане достались. Ино наши бобровники по томуж обычаю на наших отцов свой берег ганяли свои.​

И потом мы судьи попытаем обе стороны, пана Яна Петрашевича и пана Яна Юшкевича, а рекучи вжо ежмо вашия речей выслухали, давали вы нам люди стороннии хто тут ведает земцов, чыи земли притягнули к реце чыи тут веходы обапол реки, ижбыхто меж вас конец знашли и добрыю справядливость подлуг права Хрестианского вчинили.​

Пан Ян Петрашевич людники свои поставил старые и звечные бобровники и пристава тых бобровников, которыиж гонивали бобры на великого князя Витовта и на великого князя Жикгимонта. И мы попытали пристава того и бобровников тых, повечте правду без душнаго вразу, как ести гонивали бобры на великого князя Витовта и великого князя Жикгимонта, а кого видали ли ешче иных княжских ли панских ли людей бобры гонячи по Сервачи. И тот пристав старый Марковский Лукьян Паморочичь и бобровники старые чаловечане на имя Олисей Зубич, Иваша Максимович, Василь Самсонович Дмитр брат его, Евсей Игнаткович, так почали сознавати, коли есмо гонивали бобры на великого князя Витовта и на великого князя Жикгимонта по Виелии и по Сервечи на оба береги до рубежа Парфьенич земель и по плотиейни а земци нас каждый по своей земли воживали.
А где Кривицкой земли звено пришиблося к реце к Сервечи с одной стороны и туда есмо гонивали оба береги на великих князей на Витовта и на Жыкгимонта а иных никого невидали есмо ни княжких ани панских бобров гонячи по тым рекам. Нижли как достался двор Куренецкий и Дворец при великом князи Жикгимонте, тогды пошли Петрашовы бобровники з нами по тым жа рекам и по иным речкам, а за шкоды какия нам так пана Петрашовым бобровником не от кого небыло и за великого князя Жикгимонта, и за /в тексте пропуск/​

..... врадников своих не поставил а отмолвил не имею ни одного человека. Протож ешчо есмо помысливши о бобровшо мы судьи миж себе хотя Юшкевич людников в себе держал а мы про лепшии справедливость велели есмо земцов собрати тых которых земли и всходы обапол реки Сервечи.​

И спытаем тых земцов всех тридцати человека рекучи как вы ведаете о бобровых гонях здавна повечте правду души своей нявражите а напасту бойцеся и тыя земцы Королевскии люди на имя:

Василь Терешкович и з сыном, брат его Давыд,
Лукьян Тарасевич и з сыном
Зенько Манчич,
Артём Мехович,
Никонец,
Онтон Комсич,
Кондрат Пилипович и з сыном з Игнатом,
Ивашко Страхович брат его Григор, Остапко,
Омельян Некрашевич, брат его Ходор, Яков,
Семенец Олисиевич,
Хавуст Хотимачичь,
Коза да братанич его Васюк,
Карпец Озарчичь,
Матвеец Оревич,
Селивон,
Макар Юшкевич,
Выдра,
Марко и з сыном,
Харко и з братом.​

Вызнали також за великого князя Витовта и за великого князя Жикгимонта гонивали тых великих князёв бобровники бобры по Сервечи оба береги и до границы Парфьенич земли и по плотешни, а мы тых бобровников по своим землям возили, а иных нечыих не бывало ани видали есмо. Коли пак при великом князи Жикгимонте достался двор Куренецкий и Дворец пану Петрашу, тогды пана Петрашовы бобровники пошли по тым жо рекам и до границы Парфьеневич земли и по плотешни оба береги Сервецкии гонячи и туды где Кривицкие земли звено пришло к реце.​

А затым Крывичан всех людей Юшкевича попытаем, вы Крывичане зазнаете Божью правду как было з давна, гонивалилиесть аль не гонивали и Кривичане сами на себе посветчили правда есть Корибутовых и наших панов бобровники ногонили бобров але мы сами на себе свой берег гоним а з того дани даем четыры бобры паном своим.

И мы пана Яна Петрашевича оправили в бобровых гонях и велели есмо Юшкевичу пану Яну бобры вернути и весь грабёж. А что было звыше платежа притом на бобры того пан Ян поступил платежу, а Юшкевич пан Ян бою людей своих штоу Шаловицком бору бились поступил. Нижли грабеж Юшковича людей Королевым людям и пана Яновым что будет на лицех то вернути, а кого на лицех не будет ино поприсязе взят Юшкович людям, а пана Яновым Петрашевича людем також что в их взято будет то вернути, а что не будет лицом то по присязе взяти на Юшковича людях, а потом пану Яну Юшкевичу ву бор Шаловицки и вас пан Ян Петрашевич непойти. А писан у Куренцу февраля 2 дня.​

Вот какие выводы я делаю из данного документа:

• Великокняжеские бобровники эксплуатировали берега Вилии и Сервечи как при Витовте, так и при Жигимонте Кейстутовиче.
• Великий Князь Жигимонт Кейстутович дарит двор Куренецкий и дворец Марковский некоему Петрашу за личную выслугу в промежутке между 1432 и 1440 годами; далее эти владения по наследству достаются Яну (или какая-то часть из них, врятли Ян был единственным сыном у Петраша)
• Ян Юшкевич же рассказывает, что князь Корибут, а затем князь Фёдор (сын Корибута) владеют Заберезьем (современное Забрезье) в то время когда ВКЛ правит Витовт, и бобровники великого князя доходят по Сервечи только до границы Кривицкой земли, а далее уже бобровники Корибутовичей ведут промысел, т.к. по крайней мере из текста подразумевается, что Кривицкой землёй владеют Корибутовичи.
• Затем отец Яна Юшкевича, Юшка и его брат Олехно получают во владение как Заберезье, так и Кривичи и делают всё тоже, что делали Корибутовичи.
• Однако, как бобровники Яна Петрашевича, которые застали и Жигимонта Кейстутовича, и Витовта, так и местные "земцы" населяющие берега Сервечи подтверждают версию Петрашевича.
• Более того даже собственные людники Юшкевича свидетельствуют, видимо, не в пользу своего хозяина, потому что судьи наказывают Юшкевичу вернуть всё Петрашевичу.

Пикантности делу добавляет тот факт, что Ян Юшкевич, это никто иной, как Ян Юрьевич Заберезинский. Имя Георгий поистине богато на формы! Юрий = Юшка

И тут начинаются несостыковки с ранее известными источниками.

Если опираться на статью из энциклопедии о ВКЛ, том 2, стр. 638 где приводятся данные о роде Заберезинских (которая в свою очередь опирается на гербовник Боницкого), можно узнать, что имение Кривичи и Жосна (на северо-запад от Кривичей) принадлежали ещё отцу Юшки - Рымовиду, т.е. деду Яна Юшкевича.

В этом же документе Ян Юшкевич упоминает Корибута, как владельца Заберезинья, и косвенно - Кривичей, в пору, когда правил Витовт. И только отец Яна, вместе с братом Олехной, начинают владеть Кривичами. Причём Кривичане также упоминают Корибутовых бобровников, которые, правда, негонили бобров, а сами Кривичане этим занимались, плотя панам своим 4 бобры дани.

Есть ощущение, что гербовник Боницкого может содержать ошибку о колишней принадлежности Кривичей самому Римовиду. Всётаки тут документ составленный в промежутке между 1460 и 1467 годами. А Боницкий гербовник издал в 1887 году.

Благодаря поиску в интернете удалось узнать, что Ян Петрашевич был из рода Монтыгирдовичей. И его отец, Петраш Монтыгирдович (ок. 1390 - 1459), был женат на Анне Фёдоровне из Корибутовичей. Однако, в исторической среде бытует мнение, что дети, приписываемые Фёдору на самом деле относится к Фёдору Несвицкому. Как впрочем, есть мнение, что Фёдор оставил только дочек. Опять же, я обращаю внимание читателя на заявление Яна Петрашевича, что "брат мой пан Ян Юшкевич". Возможно, Кривичи достались Римовидовичам через женитьбу Римовида на какой-то из дочерей Корибутовых. И тогда это "брат" буквально обозначает кровное родство. Хотя слово "брат" могло быть использовано и в контексте принадлежности к одной социальной касте.

Ну и пожалуй самым интересным является перечисление "земцов". Многие уже с отчествами, которые трансформируются в фамилии позднее. Хотя, может некоторые из них уже были чем-то вроде фамилии в современном смысле. Важно и то, что они названы отдельно от Кривичан. Может это были вольные люди земяне, часть из которых в последствии станет шляхтой. Хотя в тексте они названы и Королевскими людьми тоже, что может означать, что там всё ещё было много великокняжеской земли. Жигимонт Старый же даровал Остафию Слизню земли в Княгинине и не только.

А еще есть большая вероятность, что из части имён людей из этого списка в последствии получились названия окрестных деревень. Так Терешки вполне могли бы быть местом, где жили Терешковичи. А Комсичи могли дать имя деревне Комсино, что под Княгинином. Харко с братом вполен вероятно могли осесть в районе будущих Харков.