Просматривает записи блогов в категории: Лутчицы

Как писал ранее, село Лутчицы (либо Лутчичи) было даровано некоему Богдану Павловичу Горазде-Плаксичу, подключему виленскому, ещё во времена Александра Ягеллончика. Об этом, по крайней мере, говорит комплекс документов, хранимый в AGAD под шифром 354/0/10/669.

Чтобы разузнать немножко больше об этом человеке, а, возможно, познакомиться с обстоятельствами пожалования, начал шерстить источники на предмет упоминания как самого Богдана Павловича, так и Лутчиц вместе с Русотином.

Под рукой оказалось издание "Вялікае Княства Літоўскае пад уладай Аляксандра Ягелончыка" Кшиштофа Петкевича, в котором достаточно быстро нашёл, что Богдан Павлович был выходцем из черниговских земель. Впервые был упомянут в привилее князю Семёну Можайскому на Чернигов и другие земли, выданный Александром Ягелончиком 1 июля 1496 года. В этом привилее он показан как "подключы виленский Богданец", который был обязан служить королю и великому князю своими имениями в повете Черниговском. Вместе с ним перечислено и некоторое количество других земян господарских, также обязанных нести службу не князю Можайскому, а непосредственно королю и великому князю. Кстати, у Петкевича, Богдан Павлович назван ключником, хотя во всех актах Литовской Метрики он всё же подключий.

В актах Литовской Метрики, в книге 6, документ 206 содержит текст подтверждения, датированный 22 августа 1496 года, от Александра Ягелончика Богдану Павловичу на его родовые владения на Черниговщине.

Потвержене Богдану Павловичу на имене Сибреж а Заболовесе и на иные селища
в Черниговъскомъ повете, на вечьность
​

Самъ Алексамдръ, Божю м(и)л(о)стью.
Билъ намъ чолом подключим виленъским Богдан Павловичъ и поведил перед нами,
штож отчина его и дедина, именья в Черниговъском повете есть, на имя Сибреж
а Заболовесье, з бобровыми гоны у в обрубе, а селищъ Ръгощъ а Замслам, ловище и бортная земля, и бил намъ чолом, абыхмо тые его именья потвердили ему нашимъ листомъ.
И мы тые вси именья, отчину и дедину его, люди и селища, и земли пашные и
бортные, и бобровые гоны, потвержаем ему сим нашим листом вечно и непорушно, и его жоне, их детемъ, их ближнимъ и потом будучимъ их счадкомъ, со всимъ с тымъ, што к тым его именьем здавна слушаеть, з людми и съ селищи, и з землями пашными и бортными, з ловищи, з бобровыми гоны, по тому, какъ отец и дед его держалъ. Волен он тые именья свои продати и отдати, и заменити, и по души дати, и ку своему лепъшому и вжиточному обернута, какъ самъ налепей розумеючи. А на твердость того и печать нашу казали есмо приложити к сему нашому листу.
Писан у Вилни, в лето 7004, м(е)с(е)ца
августа 22 день, индиктъ 14

Однако, к 1501 году Богдан теряет свои вотчинные земли, по причине перехода князя Можайского и сотоварищей на службу к Великому князю Московскому, Ивану III Васильевичу и сопровождающих это боевых дествий между ВКЛ и ВКМ.
Именно поэтому, Великий князь Литовский, Александр Ягелончик, пожаловал Богдану Павловичу земли непосредственно около центра ВКЛ. Известно по крайней мере об одном таком пожаловании на землю в Русотине. Этот самый Русотин существует и ныне. Находится недалеко от озера Свитязь, называется Русатин, а в те далёкие времена относился к Новогрудскому воеводству.
Посмотреть вложение 8077

Само пожалование найти пока не удалось. Однако известно, что оно имело место до 28 августа 1501 года. Так как и именно под этой датой Александр Ягеллончик уже подтверждает Богдану его новые приобретения.

Позволю себе привести текст этого подтверждения, взятый их АЛМ, том 1 вып. 2, акт 604

Привилей Богдану Павловичу на люди и земли в Новогородском повете, у Русотыне

Сам Александр Божиею милостью великий князь Литовский

Бил нам чолом подключий Виленский Богдан Павлович и поведил перед нами, штож бояриня Новгородского повета, на имя Игнатовая Вдодовича, сынов в себе не мела, нижли только одну дочку мела, на имя Марушку, и как муж её умер, и она после мужа ее землю отчину мужа ее Игнатову Вдодовича, на имя Удодовщину, у Русотыне многие люди розобрали и некому было тое земли под ними искати, и она просила его, абы он под ними тое земли искал, и доискавши се тое земли и дочку ее к собе взял и с тое земли ее замуж выдал. И он тое земли доискал ся перед нами, под маршалком нашим, воеводичом Троцким, паном Яном Петровичом, и. она таки туюж землю ему ж дала и записала обель вечно, нижли велела ему с тое земли дочку свою Марушку замуж выдати. И на тое на все лист наш, первую нашу данину ему, и лист наш судовый, и теж лист запис тое боярами Вдодовое перед нами клал, и теж положил перед нами лист наш на то, штож перво сего дали есмо ему люди и землю в Новгородском повете, на имя Крывщину, у Русотине ж под боярином того ж маршалка нашого, пана Яновым Петровича, на имя под Михайлом Прытулисом, который ж люди и землю тот Прытулис Михайло забрал был без данья и листов отца нашого, короля его милости и наших, о которых же людех и земли стоял он с тым Михайлом Прытулисом очевисто перед нами. И мы казали были тому Михайлу Прытулису листы, данину отца нашого, короля его милости, або нашу перед нами положити и он на то листов перед нами никоторых не положил. И мы ему тыи люди и тую землю отсудили. И бил нам чолом Богдан, абыхмо ему то потвердили нашим листом на вечность. Ино мы, з ласки нашое, за его службу, на то дали ему сесь наш лист и потвержаем то сим нашим листом вечно ему и его жоне, и их детям и на потом будучим их щадком, и з его ближним. Нехай он тые, вышей писаные, люди и земли держит подлуг первого даня и листу нашого судового и подлуг запису тое боярини Игнатовое Вдодовича, а нам с того службу земскую заступает. И волен он тые вышей писаные земли отдати, и продати, и заменити, к своему вжиточному обернути, как сам налепей розумеючи. А на твердость того и печать нашу казали есьмо приложити к сему нашому листу. Писан в Городне, в лете 7009, месяца Августа 28 день. Индикт 4.
При том был маршалок дворный, наместник Мерецкий и Утенский, князь Михайло Львович Глинский.

Из данного подтверждения следует, что Богдан имел на руках лист с первым пожалованием, а также какие-то судебные листы. Александр передал ему Крывщыну (Крывчовщину) в Русотине, которая ранее была под неким Михайлом Прытулисом, боярином воеводича Троцкого, Яна Петровича Монтигердовича. Который, кстати, к моменту написания подтверждения, пал в битве при Ведроши 14 июля 1500 года. Вероятно поэтому Прытулис и не смог предоставить каких-либо документов на землю. Скорее всего Ян Петрович посадил его там, в Русотине, по своей воле, без фиксации у вышестоящих феодалов. Михаил Прытулис попросту не смог сослаться на уже мёртвого сюзерена.

Плюс бонусом Богдан Павлович получил Удодовщину, находившуюся там же, в Русотине.

Вот таким вот образом Богдан Павлович получил землю в Новогрудском повете.

Уже потом Александр Ягеллончик переиграет эту ситуацию. Дело в том, что по смерти Яна Петровича Монтигердовича все его имения и земли перешли к его сесте, Софии, которая была женой Станислава Петровича Кишки. Таким образом, обмен Крывчовщыны на Лутчычи был вызван передачей земли Станиславу Петровичу Кишке.

Думаю, что дальнейшее изучение Литовской Метрики позволит найти как акт первого пожалования Крывщыны - Крывчовщыны Богдану Павловичу, так и акт обмена сей Крывчовщыны на Лутчычи.

Вероятно, акт первого пожалования будет датирован 1500 либо первой половиной 1501 года. Акт обмена Крывщыны на Лутчычи также должен быть ближе к 1501 чем к 1506 году.

Кстати, очень может быть, что Богдан Павлович был одним из потомков князей Плаксичей, связанных с Новгород-Северским княжеством. В привилее 1496 года сёла в Черниговском повете названы как его "отчина и дедина". Сам Богдан умер не позднее 1518 года, когда его жена Богдана, к тому моменту уже вдова, продала Лутчычи Ивану Сватку. К тому моменту он имел уже достаточное количество детей, часть из которых явно были малолетними. Умер он скорее всего имея возраз более 40 лет, так как подтверждение от Александра он врятли получал будучи моложе 20 лет. Значит дед его владел сёлами под Черниговом в середине XV века, может и ранее. Звали ли его деда Плакса, либо он также уже был Плаксич - не ясно. Но почему бы, как говорится и нет?

Дело в том, что известные некие князья Плаксичи. Один из них, Русан Плаксич, был подписантом под поручительским листом за Дмитрия-Корибута Ольгердовича в 1388 году перед Ягайлом. Подробнее см. здесь. Сей факт говорит о том, что Русан Плаксич был вассалом Дмитрия-Корибута, который в свою очередь был новгород-северским князем до 1393 года. Вполне вероятно, что Русан Плаксич имел какие-то земли в подконтрольном Дмитрию-Корибуту новгород-северскому княжестве, как его вассал.

Увы, каких-то достоверных данных о князьях Плаксичах, кроме как о тех из них, кто жил на рубеже XIV - XV веков - нет. Связать Богдана Павловича с ними документально не представляется возможным.

Кстати, помимо земельных владений, близких к новгород-северскому княжеству, в пользу не совсем простого происхождения Богдана Павловича может говорить и то, что он был подключим виленским, причём достаточно долго, если не до конца своей жизни. Не то чтобы это была выдающаяся должность. Но, это не просто "земянин господарский" или "боярин господарский". Как сказали бы сейчас "непыльная должность для своих".

Кстати, в приводимое выше поручительство за Дмитрия-Корибута начинается фразой:
1388.[IV.26], оу го[ро]дѣ Лучици. в н(е)д(е)лю по с(вя)т(о)мъ Ап(о)с(то)лѣ Марку

Какое удивительное совпадение. Ясное дело, что это разные Лучицы (Лутчицы). Но вот разные ли Плаксичи?

Продолжая изучать корпус документов относящихся к роду Кишек, из фондов AGAD, в очереждной раз наткнулся на жемчужину, раскрывающую детали ранней истории земель близких к Кривичам и Княгинину. Сюрприз преподнесло дело с шифром 354/0/10/669.

Оно аккумулирует в себе документы связанные с имущественными правами "дворян господарских" Сватков. Тех самых, фамилия которых и стала потом названием некогда деревни, а ныне агро-городка Сватки. Потому как изначально это село было прозываемо Лутчичы (либо Лутчицы). Этот факт довольно прозрачно можно установить, обратившись к первому документу из упомянутого выше дела.

Сам документ представляет из себя выпись из книг гродских Ошмянских за 1600 год. Выведен калиграфическим старо-белорусским письмом, поэтому, не смотря на внушительный размер, читается легко и приятно.

Выпись была сделана 20 февраля 1600 на Мядельской каденции земского суда Ошмянского повета и содержит копию того, что было вписано в книги гродские вечистые накануне. Вписанию подлежали документы о имущественных правах Сватков на имение Лутчичы. Вероятно, у братьев Яна и Мальхера Юрьевичев Сватков состоялся некий спор со своим двоюродным братом, Стефаном Матфеевичем Сватком в присутствии урядников ошмянских. Деталей данного спора, по крайней мере в рассматриваемом документе, - нет. Причина вписания объясняется тем, что документы, которые Стефан Матфеевич имел у себя на руках "в злом а неопатребном захованью", а именно, привилеи Жикгимонта Старого на землю в Лутчичах. За одно подлежали вписанию "листы", которые имелись на руках у Яна и Мальхера.

Собственно, сам текст представлен ниже. Прочтение авторское, как и расстановка знаков препинания.

Лист 1

Выпис с книг врадовых земских
вечыстых повету Ошменского

Лета от народженья сына божого тисеча шестьсотого
месяца февраля дванадцатого дня

На роках судовых земских по трёх королях святе рымском прыпалых
и судовней тут, в Мяделе, отправуючых перед нами, врядом судовым
земским повету ошменского Станиславом Саковичом, судьёю, Андреем
Беликовичом, подсудком, Антоном Корсаком, писаром, когды земя
не господарские повету ошменского, пан Ян и пан Мальхер Юрьевичы Сват
ки мели тут перед нами в некоторых справах своих розсправу з братом
своим стрыечным, с паном Стефаном Матфеевичом Сватком. И показовали
то на пана Стефана Сватка - ижь он маячы у себе прывилея на маетность
их спольную, именье, называемое Лутчичы в повете ошменском лежачое,
в злом а неопатребном захованью маеть. И домавлялисе абы пры тых
листех, которые они на туюж отчызну, именье своё Лутчичы, мають
и тые прывилеи для прышлого часу же бы яко за злым захованьем тых
прывилеев не утратил, наказали до книг здешних до вписанья дати.
А так они з наказу нашого вси сполне яко, пан Ян и пан Малхер Сватки
листы, а пан Стефан Сватко прывилея на именье своё Лутчыцкое в повете
ошменском лежачое ку вписанью до книг здешних справ вечыстых
дали. Которые вписуючы от слова до слова так се в собе мають: напервей
первшы прывилей в тые слова писаный:[1] Жыкгимонт божью милостью король
польский, великий князь литовский, руский, княжа Пруское, Жомойтский и иных.
Чыним знаменито сим нашим листом, хто на него посмотрыть або
чтучы его вслышит, нинешним и потом будучым, кому будет потреба
того ведати. Бил нам чолом подключы виленский Богдан Павлович и
клал перед нами лист брата нашого щасное памяти Александра, короля
и великого князя его милости, в котором же листе выписано, што ж: его милость
взял в него люди и землю его в Русотине наймя Крывчовщину и дал пану Станис
лаву Петровичу, а ему против тых людей и земли его дал его милость сельцо в марковском повете на Узле наиме Лутчычы, вечно со всим што к тому сельцу здавна

Лист 1 оборот

прыслухаеть. Ино перво сего, люди того сельца наимя: Крюк а братанич его
Степан, а Ворон, а Зенько. Жаловали нам на Богдана Павловича иж бы он
их забрал без данины и листу брата нашого Александра короля его милости
им писали до наместника марковского, до Мордаса Мишкевича, абы ся о том
достатечне доведав и к нам отписал. И пан Мордас доведавшися того
достаточне писал к нам поведаючы, иж Богдан Павлович Горазда тые лю
ди держит водле данины брата нашого Александра, короля его милости, и
бил нам чолом абыхмо на то дали ему наш лист. Ино мы, выслухав
шы того листу брата нашого, и теж листа пана Мордасова Мишкевича,
пры том таки есмо его зоставили. И потвержаем то сим нашым на
шым листом вечно то ему и его жоне, и их детям, и на потом буду
чым их щадком маеть он и его справедливые наследки тое, вышей
речоное село и люди того села держати со всими их землями,
пашными и бортными, и боры, и лесы, и дубравы, и згаи, и сеножатьми, и
с озеры, и з реками, и з речками, и езы, и ставы, и ставищы, и з млыны,
и з бобровыми гоны, и со всими платы и доходы грошовыми и медовы
ми, и бобровыми, и куничными, и со всим с тым, как сей тые люди того
села Лутчычы и их земли стародавна в своих границах мают.
И волен он тое село со всим по тому как вышей всем листе выписано
отдати, продати, заменити, розшырати к своему вжыточному и лепшому
обернути как сами налепей розумеючы. А на твердость того и печать
нашу казали есмо прывесити к сему нашому листу. Писан в Городне
лета божьего тисеча пятьсот сёмого месяца ноября девятый день
индикт одинадцатый. У того прывилею короля его милости печать пры
весистая одна а подпис руки тыми словы: пры том был князь Войт
бил виленский, воевода виленский, канцлер пак. Мик. Радивилович, пан троц. стар.
жом. пан Стан. Янович. А другий прывилей короля его милости так се в собе
мает:[2] Жикгимонт боью милостью король польский, великий князь ли
товский, руский, княжа Пруский, Жомойтский и иных. Чыним знаме
нито сим нашым листом, хто на него посмотрит, або чтучи его
вслышыт, нинешним и потом будучым, кому будет потреба того

Лист 2
ведати. Бил нам чолом боярын наш, Иван Матфеевич Сватко, и
поведил перед нами, иж он купил у боярыны нашое Богдановое Пав
ловича Богданы и в сынов ее в Богуша а Адама а в дочок её Марыны
а Катерыны а Настаси дворец их в марковском повете на Узле наимя
Лутчычы з деветьма чоловеки того дворца наимя: Пётра кузнеца, а Петра
Федоровича з братом его Иваном и с пасынком его Матфеем, а Якова Скре
бирога, а Михала, а Левона Зенковича, а Крюка з сынами его на имя з Яковом,
а з Митьком Вороновича з их жонами и з детьми. А к тому пустовщыну
наимя Степановщыну з землями тых людей пашными и бортны
ми, и сеножатьми, и з даньми грошовыми, и медовыми, и со всими служ
бами и платы, и входы тых людей и земль, и со всим с тым, как они
тот дворец сами держали, ничого на себе и на свои наследки не остав
ляючы, который жо дворец с тыми людьми и с пустовщыною муж ее,
Богдан Павлович, выслужил на вечность на брате нашом Алексан
дре, короли ее милости, и на нас. И на тот он дворец з людьми и с пус
товщыною лист купчы тое боярыни и детей её и прывилей наш, што
мы мужу тое Богдановое и детем их тот дворец потвердили на
вечность, перед нами вказывал и бил нам чолом Иван Сватко,
абыхмо ему на то дали наш лист и потвердили то ему нашым листом
на вечность. Ино мы на его чолом бите то вчынили, на то дали ему сесь
наш лист и тот дворец, купля его на Узле и с пустовщыною потвер
жаем сим нашим листом, вечно, ему самому и его жоне и их
детям, и на потом будучым щатком их, со всими людьми того
дворца и з их всими землями пашными и бортными, и з сеножать
ми, з гай, и з лесы и дубровами, и з ловы зверыными и пташыми, и з бо
бровыми гоны, и з службами и платы, и входы тых людей и земль, и з
даньми грошовыми и медовыми, и бобровыми, и куничными, и з дяклы
оржеными и овсяными, и со всим с тым, как ся тот дворец з люд
ми и пустовщына Степановщына здавна сами в собе и в границах
ся маять, подлуг купли его и листу купчого, и прывилея нашого.

Лист 2 оборот
И волен он там прыбавити, розшырыти и к своему лепшому и в
жыточному обернути, як сам налепей розумеючы. А на твердость
того и печать нашу казали есмо прывесити к сему нашому листу.
Пры том были панове рада: воевода троцкий, гетман великий, ста
роста Брацлавский и Веницкий князь, Костанты Иванович Острожский,
воевода виленский, староста Мозырьский, пан Ольбрыхт Мартино
вич Кгаштольт, а маршалок земский, воевода Новегородский, дер
жавца Мерецкий и Довкговский, пан Ян Янович Заберезин
ский, а воевода Полоцкий, староста Дорогицкий, пан Пётр Станиславо
вич, а маршалок дворный, староста Берестейский, Ковенский и Лид
ский, пан Юрий Иванович Илинич. Писан у Вильни под леты
божего нароженя тисеча пятьсот двадцать третего месяца мая
двадцать шосты день индикт десятого. У того прывилею ко
роля его милости печать прывесиста одна и подпись рук две ты
ми словы /Sigismund Rex Копоть Волкович писарь/ А лист
так се в собе мает /[3] Я, Богдановая Павловича Богдана, з сын
ми своими з Богушом, а з Адамом и з дочками своими з Марыно
ю, а с Катерыною, а з Настасею вызнаваем сами на себе сим нашым
листом, кому будет потреба того ведати, альбо чтуты слышати,
нынешним и на потом будучым, што ж продали есмо дво
рец наш в марковском повете на Узле наймя Лутчичы, и люди
того дворца девять чоловеков наймя: Петра Кузница, а Петра Феде
вича з братом его Иваном и з пасынком его Матфеем, а Якова
Скребирога, а Михала, а Левона Зеньковича, а Крюка з сынами его наймя
з Яковом, а з Митьком Вороновича з их жонами и з детьми. А к
тому пустовщызну наймя Степановщызну Ивану Матфеевичу Сватку
и его жоне и их детем и шчатком за полтораста коп грошей литов
ское монеты обель, вечно, и з землями их пашными и бортными,
и з сеножатьми, з даньми медовыми и грошовыми, и куничными, и сов
сякими поплатки и службами, з ловы зверыными и пташыми, и з
бобровыми гоны, с озеры, з реками, и со всими их входы и пожитки,

Лист 3
и со всим тым, как мы сами есмо держали, ничого на себе ани на нашы
наследки не оставляючы, который дворец с тыми людьми и с тою пустовщыною не
бощык, муж мой, Богдан выслужил на господары его милости и прывилей господара
его милости короля Жикгимонтов на тот дворец и на тые люди и на тую пустов
щыну потвержоные ему ж есмо дали, нижли лист данину Александра короля ес
мо втратили. И волен он и его жона и их потомки тот, вышей речоный дворец и люди
и земли того дворца оддати и продати, заменити, розшырыти и на церковь запи
сатии, и к своему вжыточному и лепшому обернути, как сами налепей розу
меючи. А мне Богдановой Богдане з моими верху писаными детьми и нашым
наследком вжо ненадобеся в тот дворец и в тые люди, и в земли ничым всту
повати. А ежли бы хто з нас мел в тот дворец и в люди, и в земли ся вступати,
тот первей заплатит господару королю его милости сто коп грошей, а пану воеводе
виленскому его милости пятьдесят коп грошей. Тож мает правом пойскивати, а пак
либы иншый хто мел под ним того поискивати, абося чым уступати, которым
колвек обычаем ино мы маем все то сами очыщати.А пры том были и того сведом
пан Мишко Вежкгайлович, наместник виленский, а пан Андрей Войткович Чижевича, а пан Грыгорей Юрьевич, маршалок пана Миколая Миколаевича воеводы виленского, наместник Раконтишский, а пан Василей Иличь, маршалок пана Янов Миколаевича
маршалка великого, и пан Станислав, наместник Долгиновский, а дворанин господарский Василей Богданович Киянин. А для лепшого сведомя били есмо чолом тым вышей мененым паном о их печати до того листа нашого и их лист на нашо чалом
битье то вчынили печати свои прывесили к сему нашому листу. А на твердость
того и я, Богдановая Богдана, со всими сынами и дочками своими верху писаными и нашу печать до того нашого листа есмо прывесили. Писан у Вильни, лета божьего тисеча пятьсот осемнадцать року месяца июля шосты день индикта шостого. У того
листу печатей прывесистых сем и други лист слово от слова так се в собе мает.
[4] Я, Богдановая Плаксича Богдана и з сыном своим Адамом и з дочками
моими Марыною, а Катерыною вызнаваем сим нашым листом, хто на него
посмотрыт, або чтучы его вслышит нинешним и потом будучым, кому будет
потреба того ведати, которое имене выслугу свою небощык, муж мой, сходя
чы з сего света, наймя Лутчичы в марковском повете отписал мне и з сыном
моим Адамом и к тому две пустовщыны в Куренцы з двема чоловеки и стого ж

Лист 3 оборот
именья казал мне и сыну моему, Адаму, дочки мои помененые выпоса
жыти водле именя. Ино я, Богдана, и з дочками моими первей сего спустили
и продали были тое имене нашо Лутчичы и тые две пустовщыны в Куренцы пану
Ивану Сватку и зо всими людьми того именя за полтораста коп грошей литовское
монеты. Нижли сын мой, Адам, на тот час лет дорослых в розум немел, а так
тыми часы дорозшы лет своих хотел в том с паном Сватком справовати, где ж
пан Сватко и вси мы не хотячы вступовати в право згодилися есмо и предся,
тое имене Лутчычы в марковском повете и з людьми петьма чоловеки и з пустов
щынами поступили есмо и поступаем в тых пенезях в полтораста копах грошей
литовское монеты, вечно, ему самому и его жоне, и их детем и ближним и их водле
первого листу нашого продажного, бо нас вси тыи пенези полтораста коп гро
шей дошли. А пан Сватко поступил нам тых двух пустовщызн, што в Куренцы,
и чотырёх чоловеков дворца своего, што был справил на пустовщынах, так як тые
пустовщыны мы держали. Кроме того, што пан Сватко был прыкупил, в ин
шых суседов, того нам не поступил. И вжо пан Сватко и его жона и дети и
ближние его волен тот дворец Лутчычы и люди и земли того двора и вси
речы которые к тому именю Лутчычом прыслухають оддати и продати,
заменити, розшырыти и на церковь записати, и ку своему вжыточному и
лепшому обернути, яко сам налепей будет видети. А нам самым и нашым
блиским в то ся вступати через то не надобе. А хто бы кольвек з нас, або
блиских нашых, хотели ся в то вступовати, або того именя под его милостью
и потомки его поискивати, тот мает первей дать господару вины до
бровольне описаное сто рублёв грошей, а пану воеводе виленскому пять
десят рублёв грошей, а стороне пятьдесят рублёв. Тож мает в право всту
повати, а мы сами предся маем то очыщати. А штобы кольвек тая сто
рона стравила, або которым обычаем колвек втой речы собе шкодова
ла, то мы все маем ему заступити и платити. А пры том были и
тому добре сведоми дворане господарские пан Юрий Фёдорович Хребтович,
пан Иван Кмитич Стретовича, князь Михайло Трубецкий, пан Михно Пля
сков, пан Остафей Рагозич, пан Лев Иванович Борейша Роский, Левон Белянин,
Степан Мамчыч?. Якож их милость наенащо чолом битье и печати свои
прыложили к сему нашому листу а мы подле их милости печать

лист 4

свою прыложыли к тому нашому листу. Писан у Вильни в лете тисеча
пятьсот двадцать девятого месяца сентебра осьмого индикта
третий. У того листу печатей прытисненых десять, которые тые
листы и прывилеи на именье их милости панов Сватков называемое Лут
чичы в повете ошменском лежачое до книг здешних справ вечы
стых есть вписаны. А по вписанью и сесь выпис с книг под нашыми
врадовыми печатьми и с подписом руки моее писарское пану Яну
Юрьевичу Сватку есть выдан. Писан у Мяделе.

Как видно из текста, в ошмянские гродские книги было вписано 4 документа, идущие в хронологическом порядке. Рассмотрим их по отдельности.

Первый документ - это привилей-подтверждение от Жикгимонта Старого подключему виленскому, Богдану Павловичу (Горазде) на землю и людей в Лутчычах. Этим подтверждением Жикгимонт удостоверял привилей, выданный Богдану великим князем Александром, на землю и людей в Лутчычах, лежащих в марковском ещё повете на речке Узле. Землю эту Богдан получил взамен своей земли в Русотине прозываемую Крывчовщина. Привилей Жикгимонта был выписан 9 ноября 1507 года в Гродно в присутствии воеводы виленского Николая Радзивилла ("Старый"), Станислава Яновича (Кезгайло), старосты жемайтского, а также некоего князя Войтбила.

В этом привилее упомянуты люди того села, а именно:
- Крюк, братанич его Степан
- Ворон
- Зенько.

Если предположить, что упомянуты главы семейств, - держатели дымов/служб, то получается, что на момент "данины" Александром села Лутчычи Богдану, село это состояло из 3 - 4 служб, в зависимости от того, относился ли Крюк с братаничем Степаном к одной службе. Так же можно предположить, что Лутчычи, начали своё существование не позднее 1506 года, так как великий князь литовский умер в 1506 году. Т.е. это документально подтверждённое упоминание Лутчич-Сваток. Если же исходить из количества людей, дарованных вместе с селом, можно осторожно предположить, что поселение существовало уже лет 50 к моменту передачи его Богдану. Т.е. примерная дата образования поселения может быть отнесена к середине XV века.

С другой стороны, совсем рядом находилось село Навры, возле которого известен внушительных размеров могильник, как с курганными захоронениями, так и безкурганными. Курганы идентифицируются как принадлежавшие полоцким кривичам и датируются XI - XII веками. Если прочертить прямую линию между Сватками (старой их частью) и этим могильником - получается 1,5 км. Т.е. это совсем рядом. Вполне себе можно представить, что поселение на месте Лутчыч могло существовать и ранее XV века, вопрос только в том, в каком виде.

Второй документ - также привилей Жикгимонта Старого, но уже выданный боярину Ивану Матвеевичу Сватко и подтверждающий факт купли Иваном у Богданы, вдовы по Богдану Павловичу, и у её детей Богуша, Адама, Марыны, Катерина и Настасьи дворца их в Лутчичах и девятерых человек. Привилей был написан 26 мая 1523 года в Вильне в присутствии панов рады: воеводы троцкого, гетмана великого Константина Ивановича Острожского, воеводы виленского и старосты мозырьского Ольбрыхта Мартиновича Гаштольда, маршалка земского и воеводы Новогородского Яна Яновича Заберезинского, воеводы Полоцкого и старосты Дорогицкого Петра Станиславовича Кишки, маршалка дворного и старосты Берестейского, Ковенского, Лидского Юрия Ивановича Илинича.
Помимо самого села Лутчыч была продана и пустовщина Степановщына.
В привилее есть перечисление и проданных людей. Это были:
- Пётр кузнец
- Пётр Фёдорович с братом Иваном и пасынком Матвеем
- Яков Скребирог
- Михал
- Левон Зенкович
- Крюк з сынами Яковом и Митьком Вороновичи (?)

По сравнению со списком, содержащимся ещё в привилее Александра, людей стало поболее. Не забываем, что это перечислены только трудоспособные мужчины. Женщины и дети не учитывались. Вернее только упоминалось их как явное так и будущее наличие.
Не совсем ясен состав двора Крюка. То ли это Крюк был Вороновичем, то ли Митька, его сын, был не совсем сын, а скорее приёмышь.
Также не совсем ясно, был ли Михаил так же как и Леон Зенковичем.

Обращает на себя внимание список присутствующих при подписании привилея особ. Вся элита собралась.

Третий документ - это непосредственно купчая на Лутчычи, выданная от Богданы Ивану Сватко. Из неё мы узнаём, что Лутчычи и пустовщизну Степановщизну Богдана продала за 150 коп грошей литовской монеты. Также мы узнаём, что первоначальный привилей Александра был утрачен к моменту продажи. Кстати, за момент продажи можно считать дату оформления купчей - 6 июля 1518 года. Купчая была написана в Вильни в присутствии: наместника виленского Мишки Вежкгайловича, Андрея Войтковича Чижевича, маршалка воеводы виленского Николая Николаевича (Радзивилла) и наместника Раконтишского Григория Юрьевича, маршалка Яна Николаевича (Радзивилла) Василий Ильич, наместника Долгиновского Станислава, дворанина господарского Василия Богдановича Киянина.

Список продаваемых людей практически идентичен тому, что есть во второгом привилее Жикгимонта Старого.

Обращает на себя внимание, что подтверждение продажи у Жикгимонта Старого состоялась в 1523 году, т.е. через 5 лет после фактической продажи.

Четвёртый документ - это "лист" от 8 сентября 1529 года, который был написан так же от лица Богданы и который содержит некоторые дополнительные сведения как о последствиях сделки с Иваном Сватком, так и о некоторых деталях владения Лутчычами Богданом Павловичем.
Во-первых, в этом документе Богдан Павлович назван Плаксичем (хотя в привилее Жикгимонта Старого он назван Гораздой).
Во-вторых, список детей подсократился. Остались Адам, Марына и Катерына. Куда делись остальные - не известно.
В-третьих, Богдана упоминает, что она "спустила и продала" имение Лутчычы и 2 пустовщыны в Куренце. Т.е. получается, что помимо Степановщизны была продана ещё какая-то пустовщина. Причём, вероятно, эти пустовщины были южнее Сваток, в сторону современных Вылогович. В то время Выголовичи принадлежали к Куренецкому двору.
В-четвёртых, когда Адам подрос и стал взрослым, он решил пересмотреть условия продажи отцовского имения. Что, конечно, идёт в разрез с тем, что писали в то время в купчих. Ведь по условиям купчей, продавец полностью уступал своё имущество. В случае, если же продавец или его родня решат пересмотреть условия - они должны уплатить некую сумму великому князю и воеводе виленскому. А тут Иван Сватко полюбовно уступил 2 пустовщизны плюс 4 человека, которые на этих пустовщинах жили, тем самым оставив себе 5 человек. Плюс, упомянуто, что Иван Сватко прикупил себе ещё земли у соседей, правда, без уточнений что купил и у кого.

Последний лист был составлен в присутствии: Юрия Фёдоровича Хребтовича, Ивана Кмитича Стретовича, князя Михаила Трубецкого, Михно Пляскова, Остафея Рагозича, Льва Ивановича Борейши Роского, Леона Белянина, Степана Мамчыча.

Суммируя все четыре документа можно смело говорить, что Лутчычи-Сватки:

• в XV веке принадлежали ко двору Марковскому и были великокняжеской собственностью
• во время правления великого князя Александра были переданы подключему виленскому Богдану Павловичу (Горазде-Плаксичу)
• 9 ноября 1507 года право владения Богданом Павловичем было подтверждено Жикгимонтом Старым
• 6 июля 1518 года были проданы вдовой Богдана Павловича Богданой господарскому боярину Ивану Матфеевичу Сватку за 150 коп литовских грошей
• 26 мая 1523 года Иван Сватко получает подтверждение своей купчей у Жикгимонта Старого
• 8 сентября 1529 года Иван Сватко возвращает пустовщины с некоторым количеством людей Богдане и её сыну Адаму, при этом сами Лутчычи остаются за ним.
• 20 февраля 1600 года находились в совместном владении у Яна и Мальхера Юрьевичев Сватков, а так же у их двоюродного брата Стефана Матфеевича Сватка.

Думаю, что не ошибусь, если предположу, что Иван Сватко имел как минимум двух сыновей: Юрия и Матфея.