Кобыльники (современная Нарочь) и прилегающие деревни

Полонизированные и далее русифицированные. Все фамилии эти происходят из белорусскоязычной среды. Причём в качестве основы могло выступать какое-то ещё дохристианское имя. Боюсь ошибиться, но кажется таким может быть имя стоящее за фамилией Снитко. И в просторечии все фамилии, что теперь заканчиваются на -ко, заканчивались на -ка. Даже теперь ещё среди местных в живой речи можно услышать вариант с окончанием на -ка. Например вместо Малько могут говорить Малька. Чаще всего можно услышать первоначальный вариант во множественном числе, когда говорят о семье в целом. Говорят Малькі, Скуркі, Хвалькі когда речь идёт о семье. Причём с ударением на первый или второй слог. Как известно, по правилам русского языка, фамилии на -ко не изменяются в зависимости от числа. А эти изменяются.
Таким образом, происходила такая трансформация: Сімка > Симко, Родзька > Родко, Скрыпка > Скрипко и т. д.
Причём, поменялось и ударение. Если ранее оно было на первый слог, то теперь всегда на последний.
И тут именно сначала была полонизация, которая затем закрепилась в русском написании.
Но это был процесс не одномоментный и касался в основном письменной формы. В живой речи формы на -ка кое-где сохранились до сих пор.
Но даже на письме устойчивости могло и не быть очень долго.
Видел источники 18 века, в которых польским письмом фиксировались как -ko, так и -ka для одних и тех же фамилий.
В источниках 19 века прослеживается тоже самое, как для документов на польском, так и на русском. Где-то после 1860-ых написание стабилизируется и приобретает современный вид.

Если копать ещё глубже, то, по крайней мере, для некоторых фамилий даже форма с окончанием на -ка не была первичной. Правда там уже достаточно зыбкая почва. И не только потому что источников письменных за семнадцатый век и ранее не так уж и много. Сами фамилии могли быть не устойчивыми, не было такой жёсткой привязки к этому понятию как сейчас. Тем более у крестьян. Зачастую это была "метка" для жителей одного конкретного двора (дыма). В большинстве случаев это был патроним, заканчивающийся на -вич (если опираться именно на письменные источники)

Возьмём к примеру фамилию Симко. Предполагаемый белорусский вариант - Сімка.
Можно предположить, что фамилия могла произойти как от имени Сим (и скорее всего не библейское Сим, а какое-то старое литовское имя, ради интереса можно глянуть книжку Довнар-Запольского с инвентарями из архива министерства юстиции ещё Российской империи, там первой идёт книга данин Казимира, очень много непривычных современному человеку имён можно увидеть), так и от имени Сымон (Семён, Сёмка). Жил этот Симка (или Сёмка) в 16 веке (может и ранее, тут чистые догадки, но скорее всего ещё до волочной померы, когда стали массово появляться инвентари, в которых и фиксировались те формы, которые сейчас мы относим к фамилиям). Его дети или внуки могли называться уже Симковичи. В документах написанных на старо-белорусском могли быть записаны именно так. Затем по каким-то причинам патроним редуцировался до формы, заканчивающейся на -ка. Вероятно это какая-то локальная, местная особенность и традиция именования. Может сохранялось имя родоначальника в устной традиции параллельно с письменной формой? Именно в форме множественного числа. В инвентаре могли писать "служба Симковичев", а соседи могли продолжать называть людей из этой службы Сімкі. И если по каким-то причинам прерывалась письменная приемственность инвентарей, когда инвентарь писали без оглядки на предыдущий, могли употребить форму циркулирующую в общине. И из формы множественного числа делали форму единственного числа для того чтобы записать держателя двора. Ну а далее уже полонизация этой формы, закрепление через русификацию письменной формы и как итог - те фамилии, которые мы сейчас видим.