Эта криминальная история произошла 27 марта 1645 года возле местечка Кривичи. Истцом выступил Ержи Зенович, подстолий Минский: «На враде кгродском в замку гродском Минском передо мною Петром Капащевским подстаростим Минским жаловал и обтежливе оповедал в незносном жалю и крывде своей земянин гродских воеводства Минского его милость пан Еры Зенович подстолий Минский за дачем собе справы и достаточное ведомости от слуги урадника и фактора своего шляхтича учтивого пана Александра Кимбара; о том чтож дей в року теперешнем тисеча шестсот сорок пятого месеца марца двадцат семого дня иж поменсный Александер Кимбар урадник и фактор будучы од его милости пана Ерого Зеновича подстолего Минского пана своего посланый до товаров лесных которые на реце Сервечы сплычыные и поготованые, бо всим яко до них што прыналежало были и вждо тот выш поменсный фактор его милости пана подстолего Минского хотечы товары то есть ванчос пыплю и дошки дубовые через тую реку Сервеч перепровадить и до Кролевца с тым всим товаром пустича которые вси тые купец места Кролевецкого Гендрыс Теген сторговал и контракт слушный учынил з его милостью с паном подстолим Минским за шесть тысечы золотых полских где ясне велможны его милость пан воевода Полоцкий не погледаючы на право посполитое в конституцыях сеймовых уфаленых нет ведома з яких прычин тые товары на той реце Сервечы загамовать розказал под местечком своим Крывичах и оных перепустити не велел» Итак. По реке Сервеч сплавляются лесные товары: ванчос (дубовый брус для кораблестроения) и дубовые доски. Всё это добро следует до Кролевца (Кёнигсберг) Герцогства Пруссия. Путь не близок: сперва по рекам – р.Сервеч – р.Вилия – р.Неман. Затем по суше до Кёнигсберга. Всё уплачено. Контракты заключены. Купец Гендрис Теген ждёт и потирает руки в ожидании товара. Однако, не смотря на «право посполитое в конституцыях сеймовых уфаленых» весь этот речной караван своим единоличным решением тормозит в своих землях магнат Януш Кишка. Своеволие магнатов Речи Посполитой было притчей во языцех. Отвечавший за доставку груза Александр Кимбар решается непосредственно на месте узнать у Януша Кишки, – а в чём, собственно говоря, дело? Отправляется к магнату домой, в фольварк Янушова, со всеми накладными. Идея поговорить с глазу на глаз обернулась для урядника унижением: «што видечы урадник и фактор его милости пана подстолего Минского таковую опресыю пану своему заразом тогож часу месяца року и дня вышей писаного до его милости пана воеводы Полоцкого с писаньем пана своего до двора и фолварку его милости названого Янушова у повете Ошменском лежачое ехал а тое писанье от пана своего его милости пану воеводе хотечы оддати и его милости отые товары абы росказал перепустить просит мел якож его милость пан воевода Полоцкий али того писания до пречытания собе не беручы и жадное деклярацых тому фактору его милости пана своего подстолему не чынечы але заразом казал на желжывость его стану шляхецкого с того двора своего выш писаного за ворота выпхати» Оказавшись за воротами, отряхнувшись от пыли, Александр Кимбар решает действовать по-иному – задействовать посредников для урегулирования конфликта с самодуром: «который с такою зневагою до товаров одъехавшы тоеж годины и дня до пана своего его милости пана подстолего Минского посланца яко на тот час в Буде в костеле будучого о том всем якосе вышей поменило послал абы его милости через оного посланца дал ведомость ежели сам до его милости пана воеводы доедет а боли через другого посланца до его милости пана воеводы с писаньем своим пошлеть абы тых товаров далей не гамовал, а сам выправившы посланца до местечка его милостей Крывичей у повете Ошменском лежачое одъехал и на пана своего а боли теж на ткую ведомости од пана своего в том местечку Крывичах очекивал» Тем временем, над Александром Кимбаром, вынужденного «очекивать» дальнейших инструкций от своего патрона Ержи Зеновича в Кривичах – товары нельзя было просто так бросить, – сгущались тучи. В местечке имелась сплочённая община татар, некоторые из которых были на короткой ноге с Янушом Кишкой, и готовые выполнить любую грязную работёнку: «без данья собе жадное прычыны взявшы перед себе злый умысл его милость пан воевода Полоцкий а пропомневшы боязни божое и срокгости права посполитого на таковых описаного наславшы на господу его где своей зложенье и речы до тых товаров належачие мел козаком и татаром своим Гедройцу Яблонским двум Полянскому Смольскому и некому Езефу татарину иншым татаром козацкою служачих имена и прозвиска его милости пану воеводе ведомыми в том местечку Крывичах розказал того фактора его милости пана подстолевого немилосердне безбронного бить мордовать а знать ужо и осмерть прыправить которые досить чынечы росказанью пана своего его милости пана воеводы Полоцкого того Александра Кимбара фактора его милости пана подстолего Минского тые татарове вышей имена и прозвиска менованые и иншые татарове тыранско здрадливе немилосердне безбронного киями невинне шляхтича подстивого бронями незвычайными били мордовали и на члоньках покалечыли и за забитого в том местечку Крывичах покинувшы прочь од него одышли од которого такового тыранского збитья и змордованья нет ведома если жыв будет которое збитье и на члоньках окалечене» Пока Александр Кимбар зализывал «на члоньках окалечине», нанятые хлопцы с плотов, видя что дело пахнет керосином, дали дёру, заодно прихватив всю лекгумину (овощи и провиант) на сумму 200 коп литовских грошей: «што видечы молойцы розных панщызн на тых товарох будучые и до Кролевца нанятые иж фактора тыранско збито и змордовано заразом с тых плотов товаров прочь поодходили аж его милость пан подстоли яко дал того справу фактор его милости Александер Кимбар шкодует так в готовых грошах што позаносили тые молойцы и лекгуминах розных на коп двесте грошей литовских ку великой кривде и шкоде его милости пана Ерого Зеновича подстолего Минского» Оклемался ли Александр Кимбар от тех побоев, стал инвалидом или в страшных корчах богу душу отдал, история умалчивает. Обо всём же остальном выше описанном, подстолий Минский Ержи Зенович потребовал в книги гродские занести: «просил абы сее оповедане (уведомление) до книг кгродских Минских записано было што есть записано с которых книг и есть выпис под печатью моею врадовою его милости пану Ерому Зеновичу подстолему Минскому выдан писан у Минску» топография событий: 1) Место, где Януш Кишка лесные товары «загомавать» решил на сумму 6.000 польских злотых. 2) Место, где Александра Кимбара велели «за ворота выпхати». 3) Место, откуда «посланец» был привлечён. 4) Место, где татары кривичские Александра Кимбара «немилосердне безбронного киями» оприходовали. 5) Место, где хлопцы с плотов «лекгуминах розных» обнесли на сумму 200 коп литовских грошей. источник: Archiwum Główne Akt Dawnych 1/354/0/10/659
Продолжение. Через две недели после "Кривичского инцидента" к Александру Кимбару в имение Омлишова пана Ержи Зеновича приехала высокая комиссия справится о здоровье урядника и снять побои: "я Филон Дмитрович и я Самуел Зеневич енералове его королевское милости воеводства Минского сознаваем сим нашим реляцыйным квитом ижь в року теперешнем тисеча шестсот сорок пятого месеца апреля четвертого дня маючы пры собе сторону шляхту пана Яна Заблоцкого и пана Мартина Ивановского пана Стефана Соколовского и пана Самуеля Жытковского с которую то стороною шляхтою будучы мы ужытыми од его милости пана Юря Зяновича подстолего Минского до двора и маетности его милости пана названое Омлишова у воеводстве Минском лежачое для огледаня слуги урадника и фактора его милости пана Александра Кимбара". Местечко Кривичи (где произошло избиение татарами пана Кимбара) и Омлишова (где пан Кимбар отлёживался) Судебно-медицинская экспертиза XVII века засвидетельствовала: "мы енералове и тою стороною шляхтою выш писаною видели емо плечы по обу сторона крававые синевые хрыбет весь синевый и крававое также ноги вси збитые синевые руки обе две синевые збитые а в руце правой двух палцов владати не будет которым то палцом кость пробита и сам кровю плвал и у левой руце палец ведле великого кием проч выбит которым владать не будет с которого то тыранского збитя и з мордованя также и окалеченя тот пан Александр Кимбар слуга и фактор его милости пана подстолего менил собе бы тое стало перед нами енералами в местечку Крывичах у повете Ошменском лежачего за власным ясневелможнего его милости пана воеводы Полоцкого росказанем од татаров козацкою служачых его милости пану Воеводе Полоцкому и таковое и праве немилосердное змордоване и на члонках окалечене киями яко на руках палцы повыбияно так теж и на ногах тры палцы выбито то есть на правой нозе палец великий отлучоно и кость преломана которым владат не будет также и в левой ноге палец мезеный на другий подле того окрутне повыбитно которыми с тыми всими поменеными в той нашой реляцый члонками владати не будет о которое тое скалечене яко шляхтича подстивого сталое просил абы есьмо до книг врадовых одотдали и мы што есьмо видели и слышели на той реляцый квит тот списавшы подали". источник: Archiwum Główne Akt Dawnych 1/354/0/10/659
